Новые формы не просто заимствовались из каменной архитектуры, но перерабатывались с учетом материала. Дерево, хотя и не могло заменить железобетон, но, благодаря своим почти универсальным качествам, давало возможность расширить проемы , максимально разнообразить их форму; оно позволяло делать их не только широкими, но и полукруглыми, подковообразными и т. д.

Декоративные приемы были призваны показать виртуозное владение древесиной, умение придать этому традиционному для Сибири материалу любую произвольную форму, иногда как бы противоречащую его естественным качествам, но сообщавшую ему качества пластические. Отсюда изогнутые карнизы и верх проемов, искривленный «текучий» рисунок деревянных рам, причудливая форма консолей, поддерживающих балконы и карнизы большого вылета. При более внимательном рассмотрении мы видим, однако, что нигде не нарушена логика деревянных конструкций, одинаково хорошо работающих и на сжатие, и на растяжение.

Введение вертикальных элементов на фасаде (пилястр, импостов, боковых частей наличников, продолжающихся с окон первого этажа на окна второго) вызвано стремлением отойти от традиционных приемов, свойственных срубу, ввести новое в композицию фасада. Для этой же цели, а также для придания динамичности композиции некоторые участки стен (фриз, простенки, фронтоны и др.) обшивались вертикально расположенными, плотно пригнанными друг к другу досками. Эта обшивка смягчала суровость бревенчатого сруба, придавала городской характер рубленому дому